Крысиная башня - Страница 87

Он услышал мои шаги несмотря на галдеж гоблинов на улице и обернулся. Я увидел у него в руках арбалет. За поясом спереди заткнут большой нож того же стиля, что и самурайский меч. Вакадзиси, — тут же вспомнил я.

В загаженном подъезде многоквартирного дома, среди слышащегося с улицы отборного мата гоблинов, его вид был дик и неуместен, как вид конного рыцаря-крестоносца на автосвалке…

Но он вел себя совершенно спокойно. Увидев меня, он кивнул, подзывая.

— Дал сигнал?

— Да.

— Я слышал. Хорошо получилось.

Помолчали.

— Вот… Все попрятались. Закрылись в квартирах. Оно и к лучшему, — только мешались бы. Не бойцы ни разу. Эти-то… — он показал пальцем в кольчужной перчатке вниз.

— Гоблины?

— О, точно, — гоблины! Я-то думал, кого они мне напоминают, — он улыбнулся, короткая бороденка задорно встопорщилась, — Гоблины перегруппировываются. Они поставили скамейки к стене и пытаются залезть, но пока боятся арбалета. Но у меня болты уже кончились, так что это так — пугать…

— Что у тебя кончилось?

— Болты. Ну, стрелы для арбалета. Да это и не вариант, — его взводить долго.

Над краем козырька подъезда появилась всклокоченная рожа, Устос вскинул арбалет и рожа исчезла. Внизу громко заспорили несколько голосов.

— Да, не вариант. Рукопашная неизбежна! — мне показалось, что в этих его словах промелькнуло удовольствие от сказанного. Он обернулся и посмотрел мне в лицо, потом перевел взгляд:

— Ты чего без майки?

Тут я только вспомнил, что футболку я использовал для растопки костра на крыше, и стою тут по пояс голый.

— Да так. Ты как думаешь, что будет дальше?

— А что тут думать? — удивился он, — сейчас посовещаются и полезут. Я их буду скидывать, насколько смогу, а потом — на вылазку.

Он еще раз оглядел меня.

— Ты — не лезь. Тут места мало, мешать будешь. Вон, возьми, на всякий случай.

Он указал на незамеченную мной сначала черную палицу, стоявшую рядом со щитом. Я взял ее. Явно ее предком была бейсбольная бита, но теперь ее утолщенный конец усеивали зловещего вида заточенные шипы — шурупы.

Я посмотрел внимательно ему в лицо. Он всерьез собирался биться — один, с этой толпой гоблинов, вооруженных трубами и обрезками арматуры, да еще с обрезом. Он говорил об этом как о чем-то само собой разумеющемся. В подъезде было прохладней, чем на улице, но жаркий летний день давал о себе знать, — я, после крыши спускаясь бегом, взмок от пота, но лицо Устоса было совершенно сухо, хотя на нем была надета куча амуниции. Все эти камзолы да поддоспешники. Он был собран и деловит.

— Во, опять пошли! — Устос опять прицелился из незаряженного арбалета, но на этот раз рожа не исчезла, а над срезом крыши козырька появился ствол обреза… Мы отпрянули в сторону, — грохнул выстрел, картечь хлестнула по краю окна, звякнули остатки стекла в раме, пыль и штукатурка, выбитая выстрелом, повисли в воздухе; свинцовые шарики покатились по ступенькам. Ах, если бы у меня была сейчас моя бинеллька!..

Устос отбросил в сторону бесполезный уже арбалет и схватил алебарду. Мои руки стиснули рукоятку шипастой палицы.

Ловко прячась за краем окна, Устос мельком выглянул и снова отпрянул. Перехватил поудобнее древко алебарды.

— Пусть еще раз выстрелит… — это он мне.

Главарь гоблинов явно не желал в одиночку штурмовать окно, хоть и с обрезом. Вскарабкавшись на край козырька, он орал своим, чтобы они лезли за ним, не забывая держать под прицелом окно. Над краем козырька показалась еще пара рож.

Устос схватил скатившийся на пол после выстрела шлем и надел его на острие алебарды. Через секунду он выставил его из-за края окна, — и тут же убрал. В этот момент гоблин выстрелил снова. Заряд выбил клуб пыли из штукатурки стены в глубине лестничной площадки, картечь застучала по ступенькам, меня слегка оглушило.

— Ага! — закричал Устос и стряхнул шлем с алебарды. Мгновение — и он перелез через подоконник, оказавшись на площадке козырька. Там уже были главарь гоблинов, тот, что с обрезом, и пара его бойцов. Еще несколько лезли за ними. Последовала короткая схватка. Черт побери, Устос явно умел обращаться с алебардой! Несколько секунд, — и площадка была чиста. Устос чуть не проткнул главаря, но тот успел спрыгнуть. Оставшихся гоблинов Устос смел с площадки как мусор. Его алебарда разила и пикой, и топором; лезущему с другой стороны он отчетливо врезал в лицо концом древка. Все гоблины получили по ранению, прежде чем спрыгнули или упали с козырька. Взрыв матерщины последовал снизу.

Устос быстро перелез обратно в подъезд.

— Сейчас перегруппируются — и опять полезут. Их тут не стряхнешь — числом задавят. Надо будет идти на вылазку. Надо нанести им неприемлемый урон — тогда отстанут!

Он поднял с пола шлем, осмотрел его, и, заботливо протерев рукавом, надел. Теперь передо мной стоял вообще полностью экипированный средневековый воин.

Вскоре ругательства снизу сменились тишиной и раздался явно голос главаря:

— Эй, ты, клоун! Вали оттуда, тебя не тронем! Проваливай!

Помолчали. Устос не отвечал.

— Ты что, не понял?? Проваливай к себе, я сказал! Тебя не тронем. Иначе… — и последовал длинный перечень того, что они обещали Устосу. Перечень показывал неслабую фантазию и явную склонность к садизму.

Устос, выглянув из-за стены, крикнул:

— Сейчас уйду, погодите, дайте только чемоданы упакую!

Из- под шлема его голос отдавался глухо, как из погреба.

Снова внизу загалдели гоблины.

— Сейчас пойдут… Ты не лезь! — снова предупредил меня Устос, — Ты не умеешь.