Крысиная башня - Страница 13

— Бра-а-атан! Ты ли это?! — вскочив с кресла, блатной вихляющейся походкой вожак двинулся к Олегу.

Впавшая в ступор троица подбодрилась, но по-прежнему не понимала ситуацию. Потому они просто хлопали глазами, как и по-прежнему стоящий в плавках с фонариком в руках Тимур; как Владик, смотрящий на происходящее из машины, тиская в руке ключи зажигания и борясь с желанием заблокировав двери газануть отсюда куда-нибудь подальше; как три пары испуганных глаз из большой палатки Волковых; превратясь в статистов, в зрителей сцены, происходящей на поляне, в мертвенно-белом свете висящего над столом фонаря.

Дальнейшие действия всех без исключения определялись теперь только происходящим между этими двумя — мосластым, расхлябанным мужичком в татуировках и седым крепким мужиком, как чертик из табакерки вдруг вторгшимся в так хорошо и привычно разыгрываемый на поляне сценарий.

— Брата-а-а-ан! И ты опять на свободе, бля??! — явно стебаясь, приблатненно заорал мужик в джинсовке, и тоже, распахнув объятия, двинулся навстречу уголовнику.

Со стороны могло показаться, что два давно не видевшихся друга готовы сжать друг друга в объятиях; если бы не явно горящие ненавистью и агрессией глаза обоих, не обшаривающие друг друга настороженные взгляды. Все замерли в недоумении; казалось, они сейчас обнимутся, когда в последний миг перед объятием мужик в джинсовке резким «клевком» головы, «калганом», верхней частью лба — «рогами», жестко ударил уголовника в переносицу… Отчетливый звук удара — и тот отлетел на несколько шагов, распластавшись на траве. Яростно, взахлеб, из темноты кустов залаял Граф, не рискуя появляться на освещенной поляне.

Непроизвольно дернувшихся в направлении инцидента мужик в джинсе остановил резким, нагло-командным, каким-то «ментовским» окриком:

— Стоять!! Сссуки, бля, параш-ш-шные черви; стоять, пока ваш ливер вам на ш-ш-шеи не намотал!!

В этом рычащее-шипящем окрике было столько неприкрытой агрессии и наглой уверенности в своем праве приказывать, что те вновь замерли как вкопанные; не сводя глаз с мужика, демонстративно сунувшего правую руку под полу джинсовки.

— У него там пушка… — упавшим голосом прошептал один из парней.

Стоявший поодаль Тимур, на которого теперь никто не обращал внимания, оттолкнув вцепившуюся ему в руку Тамару, скользнул в сторону своей палатки, зашарил под пологом в поисках топора.

— Че, брате-е-елло, споткнулся??… Ну, вставай, бля, бывает… — не убирая руки из-под джута, Олег наклонился, протягивая левую руку приподнявшемуся на локтях вожаку; но тот быстро-быстро, на пятках и локтях, отполз на пару шагов, и только тогда поднялся. Прижал руку к носу — по ладони, по татуированному предплечью заструилась кровь. В глазах его читались одновременно ненависть и замешательство.

Очень четко Олег понял, что ситуация переломлена в его сторону, но сейчас все сводится к тому, чтобы дать возможность вожаку хотя бы минимально «сохранить лицо», — нет опасней твари, чем тварь загнанная в угол и не видящая выхода; тогда самое трусливое животное атакует с отчаянием и отвагой камикадзе.

— Уводи свою кодлу. А то порешу всех. Прямо сейчас, и ты — первый! — с угрозой, но очень тихо, слышно только вожаку, проговорил он, придвигаясь. «Только бы эти мудаки вдруг не вмешались!» — подумал он про Тимура, Владика и Игоря.

— Ты, я смотрю, до…я в теме… — прогнусил вполголоса, зажимая разбитый нос, «братан».

— Не сомневайся, так и есть! — тоже вполголоса угрожающе сказал Олег, и тут же громко, явно «на публику»:

— Передай Сиплому, что тут ему не обломится, тут человек Желтого. А если захотите что предъявить, — так Сиплый знает где и как меня найти, и что Желтый за меня мазу потянет, и не только Желтый. Короче, канайте с богом, бродяги, не ваш сегодня день! — при этом руку так же демонстративно продолжал держать под полой джута.

— Передадим — передадим, не ссыы… — роняя сквозь пальцы черную в свете костра кровь на траву, отступая, пробубнил «братан» — еще как передадим… Сиплый вопрос решит, бля!.. — и, повернувшись, потрусил к своим шестеркам, которые внимали происходящему с почтительным ужасом во взглядах… Через секунды кодла ретировалась.

— Ой, бляяяяя… — Тимур бросил топор в траву.

Щелкнул замок джипа, и оттуда показался бледный Владик.

— А кто это такой — Сиплый? И Желтый? — Кто это такие? — с уважением спросил вылезший на четвереньках из палатки Игорь, когда уголовная шпана скрылась за деревьями.

— А кто его знает. — ответил Олег, наконец достав руку из-под полы и потянувшись к сигаретам на столе — Понятия не имею. Наверно, нет никаких Сиплого и Желтого, это я так, из головы…

Сергей тоже уже был рядом, он увидел, что у отца трясутся руки, так сильно трясутся, что пачку сигарет он взял со стола только со второй попытки.

— Как ты достал со своими уголовными замашками! — на грани истерики выкрикнула Лена. Тамара, сидя на корточках возле палатки, плакала навзрыд. Плач раздовался и из Владикова джипа.

— Уххх… Пронесло… Эх… Во… Ничего себе… — сразу, как по команде, начались вокруг возгласы, людей отпустило…

— Опять с какими-то уголовниками общаешься! — с неприкрытой ненавистью в голосе произнесла Лена.

— Да не общаюсь я… Я же сказал. Не общаюсь. Выдумка это все… — с трудом закурив прыгающими руками, бросив зажигалку на стол, Олег вдруг опустился на четвереньки и зашарил в траве.

— Ты чего? Потерял что?

— Да не знаю я… — Олег, ползая в траве на четвереньках с сигаретой в зубах представлял довольно комичное зрелище, но ни у кого даже в мыслях не было смеяться или подкалывать. Все шутливое настроение как-то кончилось… — Что-то тут должно быть… Чувствую я…